Усмехнувшись, Сасори вытер подбородок свободной рукой. Но он не решил останавливаться, явно решая проверить, сможет ли подрывник возбудится второй раз. вынув пальчики из попки подрывника, кукловод поднялся чуть выше, провел языком по подбородку Дейдары, тем временем растегнув свои брюки. Марионеточник шире развел ноги подрывника, поднимая их наверх так, что ноги напарника оказались на плечах кукловода. Одним толчком он ввел свой член в попку напарника, и сразу же заткнул его рот поцелуем, что бы тот не закричал. Сасори начал медленно двигаться во внутренностях напарника, все еще не отрываясь от его губ, жадно целуя

Сасори продолжал очень жадно целовать Дейдару в губы, иногда прикусывая губы подрывника до крови. Марионеточник продолжал двигаться внутри напарника, постепенно увеличивая темп, замечая, что напарник уже двигает бедрами навстречу. Кукловоду нравилась эта реакция блондина, он наслаждался ситуацией, наслаждался телом напарника, который уже практически стонал даже сквозь эти страстные поцелуи, затыкающие ему рот. Марионеточник немного сжалился, оторвался губами от губ напарника, целуя уже его шею, так же немного иногда покусывая нежную кожу любимой блондинистой куклы. Спустив одну руку вниз, проведя ладонью от груди до живота и ниже, кукловод стал пальцами ласкать член напарника, начав еще быстрее двигаться своим членом внутри напарника

С каждой секундой Сасори все быстрее двигался внутри напарника, все более жадно и по собственнически целуя его шею и плечи, впиваясь в них губами, немного ощутимее покусывая. Рука марионеточника быстрее начала ласкать снова возбужденный орган подрывника, а вторая рука буквально впивалась в его тело, царапала ногтями, не сильно, но ощутимо. Сам кукловод очень тяжело дышал, наверное если бы не жадные поцелуи, которые он дарил подрывнику, то марионеточник наверное тоже бы застонал. С ума сводило все: и действия, и просто это обстановка. Сводил с ума сам факт, что сейчас его напарник принадлежит только ему и принадлежит полностью, буквально является собственностью марионеточника, любимой живой куклой, которой можно управлять, которая сейчас не сопротивляется, а наоборот сама отдается полностью

Сасори вынул член из попки напарника, затем поцеловал его в губы, уже ласково и нежно, легко касаясь его губ своими, проводя по губам напарника языком. Марионеточник отпустил подрывника и лег рядом с ним, проведя ладонью по животу напарника к его лицу, погладив по щеке тыльной стороной ладони. Затем, все-таки сняв повязку с глаз напарника, наклонился над его лицом, смотря прямо в глаза. На кукольном личике марионеточника была еле заметная улыбка. Сасори до сих пор ничего не говорил, просто смотрел в глаза напарника и улыбался. Кукловоду самому нужно было время, что бы прийти в себя после бурного секса, хотя усталости он и не чувствовал, но какая-то сбивчивость в ощущениях и мыслях все-таки еще была.

Сасори позволил напарнику буквально уложить его на грудь блондина. Легко обняв подрывника, марионеточник ласково дотронулся губами до груди напарника. Вот так вот удобно расположившись на груди Дейдары, кукловод слышал, как сильно и даже неравномерно до сих пор бьется сердце напарника, постепенно начиная биться ровнее, уже в своей нормальном ритме. Сасори до сих пор ничего не говорил, потому что был уверен, что сейчас ничего говорить и не нужно, все понятно без слов, все было сказано действиями. А сейчас - просто вот так вот лежать, прижимаясь к любимой кукле, к человеку который принадлежит только тебе, да и ты сам пренадлежишь только ему. Мысли постепенно принимали более-менее понятные очертания, уже близкие к разумным, но ни о чем определенном и сложном марионеточник до сих пор не думал - не хотелось, не сейчас. Кукловод поднял глаза на напарника, явно сильно уставшего и уже почти засыпающего.

Сасори искренне удивился, услышав возмущенный голос подрывника. Марионеточник совершенно не понимал, чему на этот раз возмущается Дейдара, вроди бы подрывнику только что доставили огромное удовольствие, при чем достаточно подозрительное, а он еще находит какие-то причины возмущаться. Кукловод уже был готов разозлиться на подрывника, даже может обидится в чем-то, потому что подобную реакцию на то, что он хочет сделать своему напарнику что-то приятное, Сасори терпеть не мог
Что тебя опять не устраивает, Дейдара? - сухо спросил марионеточник. Выражение его лица заметно помрочнело - из спокойного и умиротворенного оно быстро превратилось в не то, что бы сердитое, но достаточно хмурое.
Что на этот раз? Или он так - повозникать только для того, что бы повозникать? Невыносимый ребенок... - с легким раздражением подумал кукловод
Что просто, Дейдара? Не понимаю...

Я не злюсь, Дейдара... Я просто тебя не понимаю... - все еще немного хмуро сказал Сасори
Какой же он странный... Интересно, он сам хоть себя понимает? - подумал марионеточник, почему-то убеждаясь в том, что Дейдара начал возмущаться просто по привычке, а не из-за того, что был чем-то недоволен. Кукловоду, безусловно, хотелось в очередной раз отчитать напарника, на этот раз за эту дурацкую привычку все время быть недовольным, и за неумение думать перед тем, как говорить, но все-таки продолжать этот разговор кукловод не стал. Ему самому сейчас совершенно не хотелось ссор, хотелось покоя после напряженно проведенного времени, хоть время было проведено и приятно, но отдых после секса требовался даже марионеточнику, не смотря на его кукольное тело. Сасори позволил напарнику прижать себя еще ближе и крепче. Марионеточник чуть прикрыл глаза, стараясь полностью отогнать мысли, касающиеся мимиолетной злости на свое блондинистое чудо

Сасори уже сам крепче обнял подрывника, совершенно не желая ни открывать глаза, ни двигаться, просто на психологическом уровне, так как тело усталости все-таки не чувствовало, но иногда сложнее перебороть усталость именно психологическую. Слушать Дейдару и его сбивчивые размышления марионеточнику тоже не особо хотелось, а особенно отвечать на вопросы, которые у напарника обычно были почему-то ну в очень большом колличестве. Но все-таки кукловод приоткрыл глаза, снова глянув на подрывника, который лежал совершенно с уставшим обессиленным видом и закрытыми глазами. Точного ответа на вопросы подрывника кукловод не знал, хотя примерно догадывался. Проще всего было ответить "потому что", но Сасори прекрасно знал, что подобный ответ не устроит подрывника, который к тому же еще может на него обидится, посчитав, что с ним просто не желают разговаривать.
Потому что на миссиях ты тратишь гораздо меньше энергии, Дейдара... Особо больших затрат физических сил для того, что бы взрывать - не нужно - кукловод чуть слышно усмехнулся

Сасори прекрасно понимал, что сейчас с ним обращаются, как с куклой, спокойной без всяких зазрений совести, поворачивают, прижимают к себе. Марионеточнику это не особо нравилось, потому что он всегда был выше морально, он был старше и он сам любил управлять, а не когда наоборот. Хотя, может быть Сасори и был на самом деле куклой, с которой подрывник наиграется и бросит, хотя кукловоду хотелось надеяться, что этого все же не произойдет. Все же марионеточник позволил себя развернуть и сам крепко прижался к напарнику, обнимая его руками, поглаживая ладонями обноженную спину напарника, все еще такую горячую. Ладони кукловода сами оставались до сих пор горячими. Сасори еле заметно улыбнулся.
Не узнают... - согласился Сасори с подрывником, и тут же добавил - Если конечно, никто не слышал твоих через чур громких стонов
А я в этом сомневаюсь... Уж слишком ты у меня шумный ребенок... - уже про себя добавил марионеточник, но ему самому на самом деле было совершенно все равно, узнает кто-то или не узнает, мнение других его мало интересовало, и на его жизнь оно никак повлиять не могло

Ты всегда обижаешься за правду... - наставительно произнес кукловод, но взгляда на Дейдару так и не поднял. Марионеточник так и лежал уткнувшись лицом в груди подрывника, с закрытыми глазами, крепко обнимая своего маленького и глупенького напарника. Сасори прекрасно понимал, что члены организации на самом деле могут косо на них смотреть, но он почему то не помневался, что другие занимаются тем же самым в свободное от миссий время. Просто с напарником кукловоду повезло меньше, уж слишком шумный попался. Хотя, прошлого тихого он и не любил, поэтому то, что Дейдара шумный в такие моменты его тоже не особо волновало, он любил подрывника таким, какой он есть.
И что же в этом неестественного, Дейдара? - заинтересованно спросил марионеточник, явно желая услышать глупые из абавные объяснения напарника, в том что они будут именно забавными и глупыми Сасори тоже не сомневался
Посмотрим, как ты буквально завно снова первый не начнешь возбуждаться и своим возбуждением просить меня сделать тебе как можно более приятно... - мысленно успехнулся кукловод

Что бы не завязывать очередной спор по поводу того, кто из них корректный, а кто нет - Сасори по-умному промолчал. Марионеточник знал, что любой спор, если спорить с Дейдарой, может спокойно перерости в скандал за считанные минуты. К тому же подрывника никогда не переубедить, не смотря на то, что кукловод всегда приводит доказательства, а у самого блондина таких доказательств чаще всего не имеется. Сейчас было не время для скандала, да и не та обстановка. Все казалось слишком равномерно и хорошо. Марионеточник задумался над сказанным Дейдарой. В чем-то подрывник был все-таки прав, на самом деле не каждые мужчины этим занимаются, но кукловоду на это тоже было совершенно наплевать - какая разница, кого любить, если на самом деле любишь человека, а Дейдару он любил и почему-то не прекращал думать о своих чувствах к этому взрывному существу. Сасори задумался по поводу лидера, явно мысленно анализирую всю возможную его реакцию.
Думаю, что Лидеру совершенно все равно, чем мы тут занимаемся. Это его совершенно не касается и он прекрасно это понимает, Дейдара. Для него главное, что бы мы миссии свои хорошо и в сроки выполняли... А мы и выполняем

Я всегда прав, Дейдара... - усмехнулся марионеточник. Он всегда был уверен в своей правоте, что бы там не говорил Дейдара. Был уверен хотя бы потому, что был намного старше этого маленького глупенького ребенка и видел в жизни гораздо больше, знает об этой самой жизни больше. Хотя блондин ему редко верил, и это, по правде говоря, всегда очень сильно расстраивало кукловода.
Когда Дейдара совершенно по наглому поднял его голову, Сасори открыл глаза, тоже заглянув в глаза подрывника - такие живые и голубые, как небо, с какими-то странными детскими чувствами, в них выраженными, такие активные, но сейчас такие усталые. Марионеточник очень любил глаза своей живой куклы, именно за то, что они живые, за то, что в них всегда видны эмоции, даже если Дейдара пытается сдержать их, что в принципе бывает крайне редко - в глазах все равно все всегда видно. Марионеточник еле заметно улыбнулся уголками губ, а затем, когда подрывник отпустил его лицо и снова прижал к себе, кукловод снова закрыл глаза и сказал шепотом - Спи, Дейдара... Ты устал
Сасори знал, что если подрывник не уснет, то он сейчас наговорит столько ерунды, что потом ему самому будет стыдно, потому что когда блондин сонный - он не соображает совсем ничего. Кукловод снова погладил напарника по спине. Мысленно он надеялся, что Дейдара не будет спать очень долго, хотя спешить все равно пока что было некуда

Всегда.. - марионеточник просто не мог не возразить Дейдаре. Он никогда не был особо самоуверенным, в отличае от самого подрывника, но никому не позволял спорить со своей правотой, даже своему любимому ребенку, особенно ребенку, потому что дети должны слушаться своих наставников, что бы вырасти достойными людьми. Этого кукловод все еще хотел от Дейдары. Хотя подрывник был и так достоен, очень достоен, несмотря на его шумность и переодические глупости. Где-то в глубине души кукловод это прекрасно понимал, но разум до сих пор отказывался признавать этот факт.
Сасори чуть приподнял голову, что бы снова посмотреть на напарника. Дейдара уже спал, видимо, очень крепким сном. Марионеточник просто лежал рядом, с закрытыми глазами, прижимаясь к любимому телу, думая о чем-то своем - о жизни, о спящем рядом блондине, о том, что наверное совсем скоро им предстоит новая миссия. Мыслей было много, и с каждым днем они все накапливались и накапливались, потому что разобраться в них не было времени.

В то время, как Дейдара спал, Сасори был готов его убить несколько раз, за то, что тот неспокойно спит, ворочается и мучает его идеальное тело. Хотя, марионеточник прекрасно понимал, что сегодня Дейдара во сне был спокоен, как никогда. Обычно подрывник ворочался и ерзал на кровати еще больше. Марионеточник всегда удивлялся, как можно так неспокойно спать. Он даже немного боялся того, что подрывнику могут снится кошмары, но потом все-таки решил, что активность в Дейдаре заложена от природы и проявляется она даже во сне. В любом случае спать рядом с Дейдарой особого удовольствия не доставляло... Хотя с какой стороны посмотреть. Все-таки, наверное, доставляло, душевное удовольствие от того, что рядом спит любимый человек. Если бы этого чувства в сердце не было, то марионеточник давно бы встал с кровати и не стал бы терпеть активных неосознанных действий блондина во сне.
Кукловод не успел додумать очередную мысль к тому моменту, как проснулся подрывник. Сасори немного лениво открыл глаза, посмотрел на Дейдару. Марионеточник хотел спросить у напарника, как ему спалось, но потом решил, что это слишком формальный вопрос на уровне "как дела" и в нем нет никакого смысла, поэтому Сасори спрашивать так и не стал.